История боевых искусств. Дзю-дзюцу часть II

“Будо дзенрайки” (“Хроники воинских дел”) сохранили имена отдельных мастеров воинского искусства дзю-дзюцу, которые жили в XV-XVI века, во времена междоусобных войн, таких как Сикигути Дзюсин и Хитоцубаси Дзёкэн. Но про их жизнь и деятельность практически ничего не известно. Большая часть информации о мастерах бу-дзюцу известно из свода “Биографии основателей школ” (“Дэнсё”), который также малодоступен и неполон. Описания, которые содержаться в “Дэнсё”, главным образом относятся к эпохе Токугавы – периода долгого мира. Тогда после нескольких веков нескончаемых смут самурай, наконец, получал возможность самозабвенно посвятить себя любимым делам и порассуждать вволю на тему воинских искусств.

При Токугава количество школ дзю-дзюцу достигло рекордного количества – около 700. Также как отмечалось в прошлой части, большая часть школ дзю-дзюцу специализировались не только на отработке безоружных приемов, а даже больше на овладении приемов против оружия без оружия и против оружия с оружием. Словом это был комбинированный рукопашный бой. Из сочетания дзю-дзюцу и кэн-дзюцу родилось множество других школ, со своими прославленными мастерами.

Самурайский клан Курода попал в историю дзю-дзюцу за заслуги Сасабара Сиродзаэмона, который основал мощную школу Рёи синто-рю (в XVII в.), впоследствии конкурирующую с мастерами дзю-до, учениками Кано Дзигоро на главном турнире. Значительная школа Ягю-рю, которую основал Ягю Муиэёси в конце XVI, заработала зловещую популярность из-за вероломства и коварных интриг Ягю Мисэмори, который был наставником по фехтованию во дворе сёгуна Токугава Иэмицу, того кому преподобный Такуан адресовал свои назидания.

Школы Кито-рю и Дайто-рю сыграли большую роль в развитии воинских искусств. Чаще всего они ожесточенно соперничали между собой, доказывая превосходство удара кулаком в переносицу, броска через бедро или подсечки опорной ноги. Различия между ними были в постановке дыхания и в преобладании какой-либо группы приёмов. Однако общего было намного больше, что дало возможность создать впоследствии на основе дзю дзюцу такие универсальные системы борьбы как дзюдо и айкидо.

Искусство борьбы без оружия применялось самураями в особых случаях – когда ломался меч, при переходе после сражения на мечах к рукопашной схватке или при внезапном нападении врага ночью. Кроме этого, самураи использовали свои секретные приемы, когда использование меча было нежелательным. Таким образом, когда шествовала торжественная процессия даймё (даймё-рёгэцу), который был окружен свитой своих самураев, любой местный житель или путник обязан был коленопреклонением выразить свое почтение, при котором поклоняющийся касался земли лбом. В случае “неуважительного” отношения к феодалу, которое выражалось в нежелании кланяться, самураи даймё применяли против “упрямцев” вместо меча (хотя у них было право применить меч), приёмы дзю-дзюцу. Таким способом избегалось особое внимание со стороны толпы.

Воинское искусство дзю-дзюцу было исключительно привилегией высших сословий, недоступной для простого народа. Воины обучались этому боевому искусству в многочисленных клановых школах, находясь под наблюдением опытных наставников, а тайна приёмов охранялась строжайшим образом. Самураи начинали свое обучение еще мальчиками, но чтобы овладеть приёмами дзю-дзюцу, даже самым крепким из них необходима была непрерывная практика на протяжении нескольких лет. Школы исторически формировались, по принципам родства по крови (сэй) или профессиональной общности (дай). Во время позднего и зрелого средневековья рю чаще всего существовали в рамках отдельных самурайских кланов, являясь достоянием клана.

Японские крестьяне в противовес дзю-дзюцу, не имея права носить меч, разработали собственную систему боя без оружия, с помощью которой они имели возможность обороняться от вооруженных самураев. Данная борьба называлась каратэ-до или каратэ-дзюцу. В основу этой борьбы легли старинные приемы рукопашного боя, которые жители островов Рюкю позаимствовали из Китая. В том, что идея заимствования данных приемов первоначально появилась именно у рюкюских крестьян – нет ничего удивительного. Они были отличны от японцев по этнической принадлежности, а японцы удерживали население Окинавы и прочих островов архипелага в повиновении при помощи мощи японских самурайских дружин.

Большая часть японских школ, как и китайских или корейских, своим происхождением были обязаны подвижнической деятельности Отца-основателя (сёдай, или сёсэй), который после долгих лет поисков удостоился божественным откровениям. Даже если пресловутое “откровение” (тэнсин сё) и впрямь имело место, оно непременно приписывалось для вящего престижа благочестивому самураю или вовсе храмовому воину (сохэй). На большинстве рю, окутанных ореолом таинственности, имелся слабо или сильно заметный отпечаток влияния синтоистской мистики и тантрического буддизма. Почти у всех был “опорный пункт” в каком-нибудь синтоистском или буддийском храме, где шли регулярные занятия. Храмы, а особенно дзенские, были идеальным местом для тренировки бу-дзюцу, со своими просторными дворами, залами для медитаций и специальным оборудованием.